Из цикла "Сладкие
семидесятые ".
А.Л. Головцов
Как я в армии
служил.
В начале семидесятых годов дела государственной
важности призвали меня, выпускника ЛЭТИ - Ленинградского электротехнического
института (параллельное наименование - Ленинградский эстрадно-танцевальный
институт с легким электротехническим уклоном) на берега Аральского моря для
прохождения двухгодичной воинской службы в чине
лейтенанта-инженера.
В воинской части специального назначения
разрабатывались методы обнаружения
и определения типа летящих ракет противника. Огромные объемы информации
обрабатывались по старинке, вручную, что очень сдерживало работы - требовалась
экзотическая по тем временам автоматизация (в современном начертании –
компьютеризация)..
Она
и была выполнена специалистами
авторитетнейшего Киевского объединения "Электронмаш" (разгромлен
перестройкой, ныне лежит в руинах, агонизирует), которые разработали, изготовили и внедрили в
исследовательском центре части специализированный электронно-вычислительный
комплекс.
Дебют.
В течение полугода после установки комплекс в
исследовательских работах не участвовал, работал в автономном режиме -
выявлялись возможные неполадки. К моему прибытию одна "бяка" проявилась, причем такая, что не давала возможности
использовать систему в реальных испытаниях.
С самоуверенностью юного дарования в области
передовых технологий пообещал принять кардинальные меры. Вник в суть дела -
протрезвел; через месяц поисков, терзаний и переживаний добился
нужного результата.
Наступил момент истины. Меня, пылающего от
гордости героя дня, посадили за пульт, чтобы в нужный момент плавным нажатием кнопки “пуск” открыл
локальную эру автоматизации ракетных испытаний.
|
Подполковник Болотин, ответственный за работу исследовательского
центра, по громкой связи объявляет часовую готовность для
подготовки всех подразде- лений
к работе. Затем проходит команда десятиминутной готовности, и,
нако- нец, итоговый отсчет времени – “десять, девять,
восемь…”.
Сердце учащенно стучит, под ложечкой посасывает, пальцы дрожат, во
рту пересохло. Отсчет завершается – “…три, два,
один…”, далее слышу
отрывис- тое “п”,
и громкая связь выключается. (Подполковник, как потом
выяснилось, с выдачей команды начала работ выключил громкую
связь).
С открытым ртом смотрю на умолкший динамик, кнопку не нажимаю. Мой
начальник, подполковник Александр Самойлович
Вассерман (милейший и добрейший человек, настоящий душка!) бросается к
телефону, звонит на
ко- мандный пункт, выясняет, что испытания пошли.
Торопливо объясняет, что команда “пуск” не была услышана, что молодой
лейтенант Головцов услышал только букву “п” и подумал, что это не команда
“пуск” и т.д.
“А что подумал лейтенант Головцов, услышав букву
“п”?”, - рычит по
гром- кой связи ироничный баритон
главного.
|
Время залечило рану. На следующих испытаниях
кнопку надавил вовремя. Система отработала, как говорят военные, штатно. Меня
отправили в Киев, для официального утверждения у разработчиков выполненной
доработки, где заодно получил приглашение на работу после
демобилизации.
“Мне снится прошлое. В
виденьях полусонных
Встает забытый мир и дней,
и слов, и лиц…”.
Ворошиловский
стрелок.
Со мной проходил службу коренной
ленинградец, сокурсник Головин Юра.
Вечно погруженный в себя молчун с несколько испуганным выражением
лица.
Однажды зимой двинулся из дома в штаб воинской части в форме, в шинели и в сапогах, но в потертой кроличьей шапке. Военный народ после этого случая начал смотреть на Юрия извинительно-сочувствующе: "Блаженный!".
Правда, вскоре мнение полярно изменилось.
Дождливым осенним днем проводились обязательные для офицеров стрельбы из
табельного оружия системы Макарова. Стрелкам выдавались по три патрона, стреляли на почти
"дуэльном" расстоянии - 10 метров.
Юрий выдвинулся на линию огня, тщательно прицелился, нажал на спусковой
крючок - тот не поддавался. Продолжая давить на спусковой механизм, лейтенант -
инженер Головин в недоумении развернулся к стоявшим рядом старшим товарищам за советом. Кадровые офицеры тут же
ударили лицами в грязь, обхватив в
ужасе головы руками.
Пожав плечами, Юрий вернулся в исходную позицию,
вновь прицелился, и, наконец, додавил гашетку - все пули угодили в "десятку".
Такого результата никто из служивых
показать не смог. Авторитет коллеги из небытия поднялся на приличную высоту,
насмешливые взгляды угасли.
По
истечению срока службы Юра вернулся в "альма матер", где дослужился до чина
профессора.
Романтическая
история.
Выполнявшаяся вручную обработка данных,
требовала немало исполнителей.
Привлекали знающих арифметику жен офицеров, расторопных
солдат.
Жена руководителя вычислительной
лаборатории Кукушкина
работала в подчинении у мужа. Если за окном квартиры безлюдные солончаки и
уходящая в сторону цивилизации железнодорожная колея, на кухне, в спальне и на
работе надоевший до безумной ненависти муж, то можно понять душевный и телесный
настрой женщины, перешагнувшей рубежи
бальзаковского возраста.
“Она любила мужа, как
умела,
Сизифовой любовью, так
сказать:
Ведь собственное чувство то
и дело
Ей приходилось в гору
поднимать”.
Все свелось к банальной интрижке с прикрепленным к лаборатории солдатом.
Непонятно, как устраивались в условия жестких ограничений, но страсть ломала преграды. О романе знала
вся часть, кроме мужа. Незримые
рога витали над головой капитана,
мерно покачиваясь при его
перемещениях по плацу во время регулярных
утренних построений.
Развязка наступила за несколько дней до
демобилизации. Кто-то, видимо, просветил.
В день отправки демобилизованных на вокзал к
командно-пропускному пункту части подали автобус. Влюбленные прощались за углом
соседнего пакгауза.
Некстати прибежал разнервничавшийся муж и с
чувством исполняемого супружеского долга влепил жене пощечину.
"О, упоенье оккупанта, изыски
деревенщины…
Отслуживший свой срок Ромео встречным ударом
посадил капитану фонарь под глазом, выразив тем самым, помимо чувств
оскорбленного влюбленного, вековую неприязнь рядового состава к офицерскому.
Затем вскочил в автобус и был таков.
Долго не мог понять, почему капитан бил жену, а не соперника.
Классика (Анатоль Франс)
просветила: ревность мужчины – это
жадность
собственника, не желающего расставаться со
своим
имуществом, вплоть до его уничтожения (эффект Отелло);
женщина же, ревнуя, борется
за возврат мужчины , вступает в
схватку за него с
соперницей. Ревность у женщины - сила, у
мужчины, напротив, - слабость.
Вот
такое moralite.
Микромайор
Драбкин.
Уроженец предместий города Бердичева Олег
Драбкин по завершению срочной службы закончил офицерские курсы и получил звание
младшего лейтенанта (на армейском
сленге -микромайора).
Эпохальное на фоне прежде скучной жизни
малоимущего еврея событие отмечал долго, с регулярным выпадением из сознания в "бессознание".
В
период этого затянувшегося фестиваля, поздней осенью загулял в Аральске, опоздал на последний автобус в часть.
Под приличным "бахусом" двинулся к месту дислокации пешком. Путь длиной почти в пять километров
утомил, силы иссякли, пополз по-пластунски. Дополз до насыпи проходившей вдоль
воинской части железнодорожной колеи Оренбург - Ташкент.
Остаток сил потратил на то, чтобы вползти на нее. Ухватился за рельс, подтянулся, застыл и погрузился в отрезвляющий и очищающий сон.
"А он чуть-чуть не долетел,
совсем немного,
Не дотянул он до посадочных огней"
Покой прервал поезд Москва-Ташкент, подрубивший
свежему офицеру пару младших
пальцев правой руки и перспективы
карьерного роста. По вызову политотдела срочно прибыли родители с ответственным
представителем кагала. Оформили отпуск и увезли беспалого Олега в родные места. Вернулся он через
месяц с женой Розой, лет на десять старше и килограммов на двадцать больше.
Стал Олег очень моральным и рассудительным.
Правда, иногда, стоя с коляской у окружавшей часть колючей проволоки, тоскливо
вглядывался безнадежным взглядом загнанного битюга в сторону мест былых гусарских
развлечений.
“Но что такое в юности
грешки?
Лишь плодородной почвы
сорняки”.
Первый
концерт
Под
новый год захандрил заведующий клубом, старший лейтенант Яблочкин.
Патрулируя по городу забрел в привокзальный ресторан, где разрядил грусть утомленного сердца выстрелом из
табельного оружия в люстру. Тем самым выпал из положенной ему по должности подготовки новогоднего
концерта.
Засуетившийся женсовет уговорил меня спасти
праздник. Срочно написал сценарий
представления-капустника. Творческий коллектив исполнителей громогласно
объявил минитеатром буффонады.
Солдатский квартет гитаристов обрядил в маски "мистер икс", назвав новорожденную
группу "Фантомасочки".
Выпустили громадную афишу с обещанием
гала-представления из жизни
студентов "Бывали дни веселые". Шумная реклама породила надежду на необычное -
зал был полон, опоздавшие стояли в проходах.
"Фантомасочки" грянули выходной марш -
выдвинулся за занавес, к рампе, объявил
драму Шиллера "Разбойники". Выдерживав многозначительную паузу, начал
представлять действующих лиц и исполнителей, сочетая имена персонажей драмы с именами сидящих в зале, по
принципу очевидной аналогии и умеренной фантазии.
Первым делом - "Атаман разбойников - майор
Завальный".
|
Главный интендант части, уроженец
Полтавщины, наш человек. Крепкий
орешек. Недалеко от части, к ужасу магометанского населения,
организовал
свиноферму, обеспечив постоянное поступление на солдатский стол
родного
наркотика - сала.
| ||
|
|
Зрителям аналогия
понравилась - всхлипнули коллективным смешком и плотными
аплодисментами. Следующее сочетание - "Первый любовник - старший
лейтенант Загоруйко."
Секретарь комсомольской организации части, женовед и женолюб,
нарцисс с тщательно ухоженной,несмотря на жуткие условия песчано-глинистой
пустыни, внешностью.
Регулярно посещал парикмахерскую, где делал обязательный маникюр
прозрачным лаком.
|
|
Одним словом - разгулялся и нахулиганил по случаю
драмы на славу. Перебрал добрую часть зрителей. Были первые и вторые любовники,
разбойники. Заявил танец с саблями в исполнении вечно мрачного подполковника
Болотина, кордебалет маленьких лебедей из членов женсовета. Пообещал
выступление камерного хора
малины номер тринадцать города Аральска под управлением микромайора Драбкина и
прочая, и прочая.
|
Открывается занавес. На сцене, в кресле-качалке сидит отец Моор
(подполков- ник Вассерман). Голова его обвязана вафельным
полотенцем, он раскачивается и гром- ко стонет.
Трагически-звенящим голосом ведущего сообщаю
зрителям: “Замок отца
Моора. Получено известие, что банда разбойников рубит лес
на дрова. С этой малоприятной вестью к родителю прибывает
сын.”
На сцену на трехколесном велосипеде выезжает бывший студент,
лейтенант- инженер Валентин Галалу и надрывисто
кричит: “Отец! Отец!
Разбойники! Дрова!”. Следует напитанный
горем ответ отца
Моора: “Я болен, сын
мой!”.
Обмен репликами в точности повторяется, создается патовая ситуация.
Разря- жая ее, выхожу к софитам и объявляю
залу: “Из-за болезни отца
Моора спек-
такль
отменяется”. |
Первый блин прошел не комом. Далее потекло как
по накатанному, без пауз и
перерывов. С гиканьем и свистом отыграли мюзикл “Отелло”.
“А у Отелло в
батальоне
Был Яша, старший
лейтенант,
На горе бедной
Дездемоне
Он был ужасный
интриган”.
Было много песен, розыгрышей, миниатюр,
стихотворений – очень лирических и задушевных.
“До спазм в груди, нытья в
колене,
Когда в душе моей
развал,
Твой экстерьер, твой торс в
кремплене
Меня опять
разволновал”.
Завершили концерт ответами на якобы поступившие
из зала записки. В последней записке вопрос был поставлен ребром: " Замучила
жажда, выпить хочется. Скажите, работает ли буфет и когда окончится ваш дурацкий
концерт?".
Ответили: "Буфет работает, концерт
окончен".
Зал
аплодировал стоя, председатель женсовета басила на весь зал: "Молодцы,
студенты!"
Спектакль получил высокую оценку со стороны
политотдела. Труппа минитеатра буффонады долго купалась и нежилась в сладостных
лучах артистической славы и всенародного одобрения.
Второй
концерт.
Спустя полгода, в конце мая патриархальную
бытовую тишь воинской части
встряхнул прилет командующего полигоном Капустин Яр генерала- полковника
Вознюка.
|
В Капустином Яре (городок в месте впадения Ахтубы в Волгу) после
войны решением правительства и усилиями
будущего маршала Устинова и
генерала Вознюка был
организован полигон для проведения испытаний
ракетного оружия. За это оба получили по
первой звезде Героя Социалистического Труда.
В 1957 году с полигона был запущен первый искусственный спутник
Земли. Отцы-основатели получили по второй
звезде Героя. С годами полигон разросся и до появления космодрома
Байконур был местом запуска спутников. Далее специализировался
только на ракетных испытаниях.
На территории Казахстана были организованы его "филиалы -
точки", которые "принимали" запускавшиеся
ракеты. Хозяйство генерала стало заманчивым местом службы для
офицеров
Командующий жил в
домике, окруженным милым сердцу
украинца вишневым садом. Открывшееся кафе генерал назвал
"Ридна хата". Постоянной составляющей меню были борщ с пампушками и вареники.
Однажды семейный и
бездомный офицер приколотил к двери кафе листовку, где были слова - "…нам не
нужна "Родная хата", землянку б дали в три
наката…" Офицера разыскали и разжаловали.
|
С прилетом генерала началось бурное движение офицерских
масс. Во многих головах пошло кипение надежд на повышения в звании, в должности,
на перемещение в город мечты.
Прием посетителей вел старшина, "дьяк в
приказах поседелый", земляк генерала. Несли ему свежие, сушеные, копченые
дары Аральского моря. Носился, как угорелый, майор Завальный с наркотиком толщиной в несколько
пальцев.
Не дремал политотдел. Организовал по случаю
прибывшей депутации концерт: минитеатр с
укороченной программой - в первом
отделении, самодеятельность женсовета - во втором.
Приказ начальника - закон для подчиненного, но,
исполняя его, не сознавал размера грядущей катастрофы. Ее примерные масштабы
стали понятны сразу же после открытия занавеса.
В первых рядах восседал генерал со свитой,
остальной зрительный зал смотрел не на сцену, а поедал глазами генерала. Просевшим, потухшим голосом зачитал список исполнителей
"Разбойников".
превращается в фарс. Вижу, как
генерал что-то говорит
ординарцу, тот достает блокнот и начинает
лихорадочно
конспектировать. Холодный пот
бьет за воротник, понял –
записываются
фамилии исполнителей, которых, фактически,
не
представил, а подставил.
В спектакле была миниатюра, в которой мы
прошлись по противнику технического прогресса капитану Кукушкину по случаю его семейной коллизии. На
канву ветхозаветного анекдота наложили
общеизвестный факт, что
регулярно получаемое, но неиспользуемое офицерами обмундирование их жены
сплавляют налево.
Рассматривались три варианта брачных отношений -
по-американски, по-французски и по-русски:
Американец, спустя двадцать лет после начала супружеской жизни,
просит жену сознаться,
изменяла она ему или нет. После
долгих
уговоров узнает, что изменяла однажды и было это тогда, когда она
приехала на новом "Форде".
Француз через десять лет совместной жизни выпытал у жены факт
измены, имевшем место тогда, когда
у нее появилась новая
горжетка.
И, наконец, русский по этому же поводу через год
супружества
допрашивает подругу жизни.
Та охотно признает, что изменяла и это
было тогда, когда в день осенней демобилизации из дома пропали новые
юфтевые
сапоги.
Ординарец все ускоренно и усердно записал.
Провал был полным, окончательным и бесповоротным.
На следующий день забрел в библиотеку и стал
невольным свидетелем разбора полетов.
"За
что, - вопрошал командующий ракетным полигоном, - она
отдала ему юфтевые сапоги? За что?".
Народ безмолвствовал. Генерал с командирской
прямотой, не стесняясь присутствия дамы- библиотекаря виртуозно конкретизировал
трехэтажной вариацией альтернативного
русского языка - за что
именно.
" Нет худа без добра и нет добра без
худа". Главного инженера части постоянно волновала проблема эксплуатации
вычислительного центра по истечению срока службы у двухгодичников, поэтому он прямо и косвенно
намекал нам о необходимости продлить его с двух до двадцати пяти
лет.
После провала спектакля и данного ему гневного и решительного осуждения со стороны
политотдела разговоры о дальнейшей
службе прекратились.
Еще раз покрылась для меня ковром тюльпанов
степь, еще раз подарило мне пляжный сезон изумрудно- чистое, насыщающее воздух иодом, богатое пресноводной
рыбой Аральское море. Весной
семьдесят второго года двинулся
продолжать службу в гордость отечественного компьютеростроения – Киевское
производственное объединение "Электронмаш", в хозяйство его создателя, штатского
“генерала” Незабитовского и штатского “полковника”
Залесного.
Но это уже другой рассказ.
В тексте использованы
цитаты из В.Брюсова, А.Вознесенского,
Д.Байрона, А.Пушкина,
И.Гете, выдержка из песни тех лет.
Киев – Новоселки.
Сентябрь 2003 года.